Игорь Бутурлин: Хочу представить на ваш суд свою альтернативу, посвященную одной из самых странных (по моему разумению) глав европейской истории. На мой взгляд, период 1815-1914 был в истории Европы периодом окостенения традиционных монархических общественно-политических форм, что в конечном счете привело в чудовищному кризису 1914-1945. ПОБЕДА РЕВОЛЮЦИЙ 1848-1849 гг. В истории Европы есть один момент, который должен вызывать некоторое удивление у стороннего наблюдателя. Это революционный взрыв 1848 года, так долго подготавливаемый, и закончившийся таким ничтожным КПД. Действительно, ни в одной стране революционеры не смогли закрепиться у власти более чем на год. Во Франции вслед за республикой явился очередной Наполеон («Наполеон Малый» - как дразнил его Виктор Гюго), карта Италии 1852 года ни на йоту не изменилась по сравнению с 1847, Австрия сохранила все без исключения свои дореволюционные владения, и недоставало только Меттерниха, а в Германии проект демократического объединения снизу был похоронен общими усилиями Австрии, Пруссии и России. Европа стабилизировалась в своих традиционных формах общественно-политического устройства еще на 70 лет, и потребовался новый всеевропейский кризис – первая мировая война, чтобы эти архаические формы, наконец, уступили место давно вызревшим политическим организмам. Одно из двух: либо революционные силы в 1848 году были ничтожны и не могли опереться на мнение большинства, стоявшего за полуабсолютистские монархии, либо противники революции сами действовали максимально жестоко и результативно, не останавливаясь по логике «контрреволюционной целесообразности» ни перед чем. Ситуация менялась ежечасно, и трудно выделить главную линию развития событий, чтобы сыграть на «смещении центра тяжести». Предположим, Меттерних замешкается, Фердинанд I Австрийский окажется заложником блестящего канцлера, и 13 марта 1848 они вдвоем отправятся в изгнание, а в Вене провозгласят Дунайскую Республику. Единственная надежда Габсбургов – фельдмаршал Радецкий в это время находился в Италии, но не смог предотвратить ни провозглашение Венецианской республики (22 марта), ни вступления савойских войск в Ломбардию (26 марта). В последующие месяцы Австрийская монархия развалилась на части (еще 17 марта Пештский сейм получил почти неограниченную законодательную власть). 31 мая пражский конгресс провозгласил независимость Чехии в границах Богемии и Моравии. В Пруссии 15-19 марта король Фридрих-Вильгельм IV также проявил твердость и… 20 марта лишился престола. 2 апреля Соединенный ландтаг постановил скорейший созыв Учредительного собрания. В более мелких немецких княжествах и королевствах произошла цепная реакция, и уже на заседаниях Предварительного парламента во Франкфурте 31 марта – 4 апреля были представлены исключительно республики (включая Дунайскую и Ганновер). Ни чехи, ни венгры, ни хорваты, избравшие правительство во главе с баном Елашичем, категорически не желали присоединяться к Новой Германии, зато шлейзвигцы после смерти датского Христиана VIII были настроены на воссоединение. Было принято решение о создании Германского Союза в числе 39 автономных республик от Мемеля до Люксембурга и от Адриатики до Голштинии с общей армией и таможенным округом. 6 апреля без объявления войны прусские войска вторглись в Данию. Месяц спустя они заняли весь Ютландский полуостров, и Дания капитулировала (РИ). Итак за три месяца (февраль-апрель 1848) Европа преобразилась до неузнаваемости. Франция стала республикой, Савойя присоединила Ломбардию, Венеция отделилась от Австрии, Австрийская монархия распалась на части, и теперь в центре Европы складывалась рыхлая германская конфедерация с еще неопределившимися границами – так бидермайер стал политической доктриной. Дальше на восток Хорватия и Венгрия уже схватились на дравской границе, Краковская республика собирала войска в помощь полякам Галиции, воюющим с украинцами. Бельгийский и Нидерландский короли сами добровольно подписали наилиберальнейшие конституции, лишь бы остановить республиканский вал. Традиционно медлительные англичане так ничего и не успели предпринять и лишь констатировали потерю Ганновера, а на другом конце Европы Николай I – последний паладин Священного Союза с ужасом следил за революционной бурей в Центральной Европе. Чтобы сохранить Царство Польское в границах Империи пришлось идти на позорные переговоры с франкфуртскими эмиссарами по вопросу совместного подавления польского национального движения, ибо терять Познань во имя польских республиканских идей прусские республиканцы не желали. Во Франкфуртском парламенте сформировалось четыре партии: консерваторы, стоявшие за сохранение партикуляризма отдельных земель и даже допускавшие реставрацию в отдельных случаях монархий, либералы – сторонники единой централизованной Германии с общим законодательством, финансами и гражданством, республиканские радикалы – еще более последовательные партикуляристы, чем консерваторы со «швейцарским идеалом» будущего Германии, наконец, социалисты разного толка, колеблющиеся между унитаризмом и федерализмом. В Богемии славяно-германский конфликт все расширялся и привел к штурму и разорению Праги немецкими войсками 12-14 июня 1848 года. В знак протеста Радецкий подал в отставку и бросил итальянскую армию. Впрочем, никакого интереса у франкфуртцев к сохранению Северной Италии не наблюдалось. 15 мая республиканская волна накрыла Неаполь, 25 июля-6 августа новая революция свергла власть сардинского короля в Милане. В Италии началась борьба республиканцев со сторонниками объединения страны под скипетром Савойской династии. Немецкие и французские республиканцы, естественно, делали ставку на своих единомышленников, и лишь Великобритания поддерживала Карла-Альберта. 19 июня Венгрия аннексировала Трансильванию, а 5 июля учредительный парламент Венгерской республики провозгласил полную независимость и территориальные претензии на Словакию и Хорватию (РИ). К концу июня революция распространилась на Нижний Дунай: с полного согласия Англии и Турции в Молдавии и Валахии установился республиканский образ правления. Попытки России воспрепятствовать этому вызвали единодушное осуждение по всей Европе. 3 сентября 1848 окончательно конституировалась независимая Хорватия во главе с баном Елашичем. В мае Швеция и Англия предъявили Германии ультиматум об эвакуации Ютландии. Франкфуртцы игнорировали это требование, ибо английская армия не могла прийти на помощь датчанам, а шведы заняли лишь Зеландию, и фактически никаких военных действий не велось. Россия слишком пристально следила за Польшей, где было дислоцировано 200 тысяч солдат, чтобы принять участие в датских делах, а беспорядки в Париже парализовали французские усилия. В итоге среди немцев возросла ненависть к Великобритании, армия в Ютландии ежедневно увеличивалась за счет добровольцев со всех концов страны, так что Дания 26 августа была вынуждена подписать Гамбургский трактат, согласно которому Шлейзвиг-Гольштейн получал независимость и вливался в Германский Союз. В самом Франкфурте ситуация тоже не отличалась стабильностью: после принятия нескольких унитаристских законов 5-16 сентября, республиканцы восстали «во имя защиты прав штатов» 18 сентября, но прусские войска подавили восстание. Недовольные рассеялись вдоль Рейна и участвовали во всех партикуляристско-республиканских мятежах 1848-1849 гг. 6 октября Вена восстала в третий раз: к власти пришли социалисты. Тогда северогерманцы бросили на город свои войска и взяли Вену 31 октября. В начале 1849 года имеем в Европе: Французскую Республику во главе с президентом Наполеоном Бонапартом (РИ). Сардинское королевство, растерявшееся перед республиканской волной в Италии (РИ). Ломбардскую республику, присоединившуюся 8 июля 1848 года к Сардинии, но сохранившую автономию. Венецианскую республику, Республику Парма, которая в марте 1849 года также будет присоединена к Сардинии на правах автономии. Республику Модена, присоединившуюся 25 мая 1848 года к Сардинии, но сохранившую автономию. Великое Герцогство Тоскана, (еще в 1847 Лукка аннексирована тосканским герцогом) – единственный осколок австрийского влияния в Италии. Римскую Республику, возникшую 9 марта 1849 года. Республику Обеих Сицилий. Германский Союз – рыхлую конфедерацию 40 государств, включая Дунайскую республику, где, правда, после подавления социалистического восстания еще долго находятся прусские войска. Чехия-Богемия раздираема немецко-чешской борьбой, но формально входит в Германский Союз. Венгерскую республику, Галицийскую республику (ее отношение к России?) Хорватское Королевство бана Елашича, Молдавскую республику, Валашскую республику, Российскую Империю, которая принимает десятки тысяч политических эмигрантов из Центральной Европы и создает «железный занавес» - термин впервые озвученный Николаем I в январе 1849 года – против республиканского влияния. Выступит ли Россия против республик в Валахии, Молдавии и Галиции? По-моему, все-таки Россия введет в дунайские княжества войска, равно как и в Галицию (в последнем случае – под предлогом притеснения православных католиками), но последнее вполне может привести к революционному взрыву в Польше. Будет ли Николай повторять упорство монархов Вены и Берлина, доживающих век в Лондоне. И естественно, в случае победы республиканцев начнутся этнические чистки в спорных районах – как без них при демократии?
39: Sergey-M пишет: таки оне французские и в конце 1855-го. и владычица морей в 1854-мтут не причем.... Вот этого "профессионалы" и не знают.
Sergey-M: я уже понял...
Игорь Бутурлин: Нико Лаич пишет: Или Вы не согласны? О нет! Вы знаете о характере этого революционного движения в Валахии и Молдавии? Оно было именно антирусским. В т.ч. на уровне филологии - именно в середине XIX века румынский язык стал "очищаться" от славянизмов и насыщаться галлицизмами.
Игорь Бутурлин: Bastion пишет: Так вот реформы Н1 - были постепенными, не тяп-ляп... Итог был печален.
Bastion: Игорь Бутурлин пишет: Итог был печален. Да, к сожалению он умер, не успел завершить начатое, после него наломали дров...
Нико Лаич: 39 пишет: Экий Вы оптимист. Привет, коллега! К сожалению, по жизни я пессимист...
Нико Лаич: Игорь Бутурлин пишет: Вы знаете о характере этого революционного движения в Валахии и Молдавии? Привет, коллега! Я плохо знаю тот период, если можно приведите аргументы и факты... буду премного благодарен.
39: Нико Лаич пишет: Привет, коллега! К сожалению, по жизни я пессимист... Привет! Дело в том, что кое-кто постоянно делает весьма странные заявления, наотрез отказываясь привести источники. Либо, в лучшем случае, ссылается на ресурс "желтая пресса.ру" или что-либо, вообще к теме не относящееся. При этом, будучи неоднократно уличен во лжи, имеет нахальство именовать себя профессионалом.
Игорь Бутурлин: История Европы Т V. с 172-175. "Ослабление уз зависимости от Порты [Молдавии и Валахии], фактическая полная внутренняя самостоятельность и быстрый хозяйственный подъем сопровождались расцветом культуры и рождением национальной интеллигенции. Выходили газеты, ширилась сеть учебных заведений с преподаванием на родном языке (раньше преобладали "греческие" школы). В Яссах и Бухаресте открылись "академии" - очаги высшего образования, предшественники университетов. Шел активный поиск материалов в архивах, издавались летописи. "Образ прошлого", слава предков, сражавшихся с турецкими завоевателями, пробуждали стремление к полному освобождению. Литература приобрела антифеодальную направленность и выдвинула такие крупные имена, как В. Александри, А. Руссо, Ч. Боллиак. Молодежь устремилась в поисках знаний за рубеж, причем в отличие от славян путь молодых румын лежал не в Москву и Петербург, а в Гейдельберг, Берлин, Брюссель и прежде всего в Париж. "Латинская сестра" - Франция пользовалась ореолом светоча просвещения, сокровищницы прогрессивных идей. "Дома" ревнители латинского происхождения румын приступили к изгнанию из языка давно и прочие вошедших в его состав слов славянского корня, начался поход против кириллицы, которая к тому времени уже 300 лет исправно обслуживала письменность. Политическая жизнь протекала бурно, хотя в нее вовлекался лишь малый процент грамотных жителей. Ссорились все со всеми: князья - с крупным боярством, последнее - с мелким, зарождавшееся демократическое движение выступало против боярской привилегии на власть и освобождение от налогов. Посаженные на престолы по соглашению между Стамбулом и Петербургом господари осуществляли управление в интересах окружавшей их камарильи, раздавая теплые местечки в органах власти, закрывая глаза на взяточничество и произвол и лихоимствуя сами. Особенно отличался молдавский князь Михаил Стурдза, смолоду подвизавшийся на ниве просвещения, но превратившийся на троне в лихоимца и деспота, который устроил широкую распродажу боярских званий. Поскольку самодержавие опиралось в княжествах на консервативное боярство и господарей, оппозиция приняла политический характер, ее стали называть "национальной партией", видеть в ней радетеля государственных интересов, а царизм рассматривать как своего рода гаранта полуфеодальных прогнивших устоев, режима привилегий и злоупотреблений. Экономический подъем не мог быть длительным на "боярской основе"; примитивная обработка земли требовала введения в оборот все новых площадей, и уже в 60-е годы их стало не хватать, крестьянство бедствовало, налаженная кредитная система отсутствовала, о банках имели лишь отдаленное представление, на рынке циркулировало 70 видов монет; утопической оказалась надежда на проведение буржуазных реформ силами крупных феодалов. Восторженно принятые "Органические регламенты" превратились в объект резкой критики. Графа П.Д. Киселева при его отъезде из Бухареста провожала восторженная толпа, его именем назвали красивейшую улицу валашской столицы. А через 10 лет на официальную Россию стали смотреть как на злейшего врага. Господари установили режим цензуры и полицейских преследований. Оппозиция была представлена поэтому в виде кружков (что отражало и ее малочисленность), чья деятельность выливалась в заговоры. Программы их разнились от стремления ограничить княжеский произвол, уравнять в правах крупное и мелкое боярство до требований национального освобождения, введения равенства граждан перед законом. В 1843 г. в Валахии появилось тайное общество "Фрэ-цие" ("Братство"), выдвинувшее лозунги ликвидации феодальных привилегий, наделения крестьян землей за выкуп, национального освобождения и демократизации государственного и общественного строя. Силой вещей Дунайские княжества оказались готовыми к восприятию исходивших из Франции импульсов революции 1848 г. Восточный рубеж революции в 1848 году. В Молдавии оппозиция правлению господаря Михаила Стурдзы проявилась на собрании 27 марта / 8 апреля 1848 г. в ясской гостинице "Петербург". Оно приняло "Петицию-прокламацию" с призывом к соблюдению "Органического регламента", гарантии неприкосновенности личности, к отмене телесных наказаний и цензуры, к созданию ответственного министерства. Глухо говорилось о необходимости улучшить положение крестьян. Документ отражал неоднородность взглядов собравшихся, о чем говорили такие несовместимые пункты, как верность "регламенту", что отражало мнение боярства, и требование ответственного министерства. Растерявшийся в первые дни господарь Михаил Стурдза уловил внутреннюю слабость движения; "зачинщики" ("люди с мятежным складом ума") были схвачены или бежали за рубеж. Впоследствии видный румынский политический деятель Михаил Когэлничану, находясь в Черновцах, составил "Пожелания национальной партии в Молдове", предусматривавшие равенство политических и гражданских прав, личную свободу, предоставление крестьянам земли за выкуп. Ключом к решению всех проблем он считал объединение двух княжеств, без чего, по его мнению, "рухнет все национальное здание"; уроки легко подавленного выступления в Молдавии показали, что путь к прогрессу лежит через унию. В само княжество вступили царские войска, что не обошлось без недоразумения. Официальную Россию принято считать оплотом европейской реакции, готовым наслать тучи "казаков" на возмутителей порядка. Это не совсем так. Крылатую фразу "Седлайте коней, господа!", будто бы произнесенную Николаем I на балу у наследника престола при вести о восстании в Париже, никто из присутствовавших не уловил, ничего, кроме "невнятных для слушателей восклицаний", до них не донеслось. На то, чтобы сконцентрировать армию на границе, понадобилось бы около трех месяцев, еще столько же - чтобы добрести до очага мятежа. Царские войска вступили в Молдавию 28 июня/10 июля, можно сказать, по недоразумению, не имея на это приказа из Петербурга, а по распоряжению комиссара, направленного в княжество для того, чтобы разобраться с делами. Тот, "испуганный смутами в Валахии", "сам от себя" пошел на этот шаг. "Не убежден в сей необходимости и опасаюсь больших затруднений", - тревожился Николай. Расстроенный генерал, исправный служака, решив, что ослушался воли императора, пустил себе пулю в лоб. Между тем события в Валахии принимали грозный оборот. Пылкая молодежь, обучавшаяся во французских университетах, устремилась на родину делать революцию. Она получила благословение поэта Ламартина, оказавшегося в кресле министра иностранных дел Франции. Вдохновленные и окрыленные примером "латинской сестры", юноши не обратили внимания на то, что конкретной помощи министр не обещал. 9/21 июня в селении Ислаз перед толпой крестьян и выстроившейся ротой солдат была зачитана программа (Ислазская прокламация), предусматривавшая административную и законодательную самостоятельность (т.е. автономию), равенство граждан перед законом, отмену титулов и рангов (ликвидацию боярства), свободу слова, собраний и печати, образование ответственного министерства, введение прогрессивного подоходного налога, бесплатное обучение детей до 12 лет, "прямые, свободные и широкие выборы". Господарь должен был избираться на пять лет и превращался, по сути дела, в президента республики. Это был выдающийся документ буржуазно-демократического содержания, основанный на идеях Просвещения и Французской революции. Прошло более полустолетия, прежде чем эти идеи стали воплощаться в жизнь на Балканах. Через два дня поднялось население Бухареста. Перепуганный князь Георге Бибеску покинул страну. Восторженный Константин Росетти ликовал: "Бояре, священники, торговцы, ремесленники - все обнимаются, кричат и плачут от радости, и нет человека в Бухаресте, который не участвовал бы в общем торжестве". Иллюзии насчет будто бы наступившего братства быстро развеялись. По столице распространялись слухи о надвигавшемся вторжении русских войск. Временное правительство, не взяв на себя труд их проверить, бежало на север, в Карпаты. Воспользовавшись его бегством, подняли мятеж реакционные бояре и офицеры. Население само, без помощи властей, его подавило: солдаты отказались стрелять в ворвавшуюся в казармы толпу. Пристыженные министры, вернувшись из бегства, вновь приступили к работе: были отменены боярские звания и привилегии, провозглашены гражданские свободы, "иноверцы" получили равноправие, созданы комиссии по подготовке реформ в области администрации, финансов и судоустройства. Но вопросом вопросов оставался аграрный: поголовно неграмотное крестьянство свободой печати не интересовалось, а свободу слова осуществляло в шинке. Созданная для обсуждения аграрной проблемы комиссия из селян и помещиков зашла в тупик, последние не желали поступаться своими угодьями. Правительство оказалось неспособным решить единственно волновавший большинство населения вопрос. Боярское происхождение министров, тесные связи торговцев с крупной земельной собственностью, нежелание посягать на "священную и неприкосновенную" обрекали правительство на беспомощность; оно просило "братьев-крестьян" набраться терпения, а "братьев-помещиков" расстаться с частью своих земель. Призыв немногих революционеров во главе с Николае Бэлческу "не медлить" отклика не встретил; социальная база революции сузилась. А над Валахией нависали тучи интервенции. В Петербурге обратили внимание на слабости движения: фальшивый слух о вступлении русской армии породил у вождей "панический страх", что давало представление о том сопротивлении, которое могло быть оказано, - "дух мятежа" в массы не проник. И все же участвовать в расправе над Валахией не хотелось, - это бросало тень на благостный образ царя - покровителя православных и защитника их прав и неминуемо подрывало престиж официальной России. Возникла мысль поручить это грязное и неприятное дело туркам: император был готов предоставить все заботы по восстановлению "законного порядка" в Валахии султану Абдул-Меджиду. Смущало одно немаловажное обстоятельство: "каковы бы ни были иллюзии" относительно прогресса Турции на пути цивилизации, ее "войска сохраняют свои традиционные нравы и предаются самым разнузданным эксцессам, когда их используют против христианских народов". Османское вторжение "погрузит эту страну в слезы, печаль и нищету", и жители "поднимутся как один человек с оружием в руках против ненавистного нашествия". Канцлер К.В. Нессельроде настаивал на "мудром, благожелательном и справедливом отношении" властей и армии к христианским подданным, сам не веря в эффективность своих советов. Османская империя не торопилась, надеясь использовать события для подрыва позиций соперника. Валашское правительство вообразило, что можно воспользоваться недоверием и расхождением во взглядах между двумя дворами и повести большую игру на их противоречиях; оно поставило во главу угла своей политики освобождение от покровительства России и подчеркнуто лояльно относилось к Порте, не скупясь на заверения в преданности самому деспотическому режиму в Европе, что сильно подпортило его репутацию в демократических кругах. В Стамбул поспешно отправили дань, с выплатой которой не спешил князь Георге Бибеску, а вслед за ней - проект конституции на утверждение. В Стамбуле понимали, что в конечном счете Валашская республика выйдет из повиновения; Порта конституцию не утвердила и добилась самороспуска временного правительства. В обстановке безвластия произошло вторжение в Валахию турецких войск, 13/25 сентября они вступили в Бухарест, разогнав собравшуюся у заставы толпу и расправившись с ротой пожарных, оказавшей упорное сопротивление. Остатки революционных сил, сосредоточенных в лагере Рукер в Карпатах, разошлись по домам. В Петербурге оказались правы, не предвидя серьезного сопротивления карателям. Решение Николая I о вводе своих войск в Валахию турки встретили кисло, "с видом покорности судьбе", но без возражений, понимая, что царь не позволит им бесконтрольно хозяйничать в княжествах. В следующем, 1849 г. оба двора заключили Балта-Лиманскую конвенцию, назначив в Молдавию и Валахию новых господарей и восстановив действие "Органических регламентов", - иными словами, попытались продлить жизнь полуфеодального строя. В страхе перед революцией царизм не остановился перед попранием государственных интересов России и даже традиционного курса ее политики. "Русская партия" в княжествах сошла на нет.
Игорь Бутурлин: Bastion пишет: Да, к сожалению он умер, не успел завершить начатое, после него наломали дров... Т.е. Вы полагаете, что Николай I проводил реформы, а Александр II их испортил?
Bastion: Игорь Бутурлин пишет: Т.е. Вы полагаете, что Николай I проводил реформы, а Александр II их испортил? А Вы полагаете что-то другое? К чему привели "реформы" А2? К 1917? Мало того что его самого грохнули...
Игорь Бутурлин: Bastion пишет: А Вы полагаете что-то другое? А почему реформы обязательно должны приводить к чему-то хорошему? Реформа - т.е. изменение человеческого организма в конечном счете приводит к смерти. Впрочем, и в смерти можно найти нечто "прогрессивное"...
В.Лещенко: Bastion пишет: А Вы полагаете что-то другое? К чему привели "реформы" А2? К 1917? Мало того что его самого грохнули... Вопрос в данном случае не в том -- что куда привело, а в том -- существовали ли в природе реформы Николая I или нет? Но тут мы можем впасть в пресловутый "спор о дефинициях" --что считать реформой, что нет. В том смысле что система между 1825 и 1855 изменялась -- то можно сказать что проводил. Если же взять критерием именно ревизию коренных основ общества и государства --то разумеется нет.
В.Лещенко: 39 пишет: Экий Вы оптимист. Охотно вас разочарую http://militera.lib.ru/h/stenzel/2_14.html Штенцель История войн на море. На военном совете 30 сентября было решено предпринять экспедицию против Кинбурна. Наполеон, запретивший действия против Одессы, согласился на этот план. Эта сильная крепость лежит на полуострове в несколько миль длиной и 250 метров шириной, ограничивающим с юга лиман Днепра и Буга. На первом из них вверх по течению находится большой торговый город Херсон, на втором — военный порт Николаев. Кинбурн стоит приблизительно в четырех километрах к востоку от западной оконечности полуострова. Против него, у узкого входа расположен укрепленный Очаков. На полуострове находились также две земляные батареи к западу от главного форта. Всего на них было 100 орудий. Захват этих позиций должен был повлиять самым серьезным образом на тыловые сообщения русской армии в Крыму. Для экспедиции предназначалось 8000 человек под командой генерала Базена, но до отправки ее надо было еще перевести необходимые для этого пароходы из Азовского моря. 6 октября экспедиция вышла в море под командой Лайонса и Брюа в составе 10 винтовых линейных кораблей, 80 фрегатов и мелких судов, в том числе большого числа пароходов и новых паровых канонерских лодок. Кроме этих судов в экспедиции участвовали три новых французских корабля, прибывших в Севастополь вскоре после его падения. Это были винтовые плавучие броненосные батареи, построенные во Франции по личному желанию Наполеона и чертежам капитана Лабрусса. Они имели водоизмещение в 1400 тонн, длину 55 метров, ширину 13 метров, осадку 2,8 метра. Батареи отличались очень малой высотой надводного борта. Построены они были из дерева и имели броню в 35 сантиметров толщиной на деревянной подкладке в 0,5 метра. Вооружение их состояло из 18-ти 50-ти фунтовых орудий, стоявших в батарейной палубе и стрелявших через очень узкие порты. Команда состояла из 280 человек. 14 октября суда экспедиции подошли к Кинбурну, задержанные в пути туманом и штормом. С наступлением темноты фарватер обвеховали, а ночью 4 английских и 4 французских канонерки проскочили мимо фортов, не пострадав от их огня. Канонерки эти стали на якорь, чтобы поддержать оттуда своим огнем предполагавшуюся со стороны моря высадку. 15 октября высадились войска, поддерживаемые огнем больших судов и мортирных шлюпов. На следующий день ничего нельзя было предпринять из-за сильного южного ветра. 17 октября в 9:30 часов утра все три плавучие батареи, бомбардирские корабли и прочие суда подошли к фортам для бомбардировки. Открытый с 800 метров огонь причинил большие повреждения, сами же они почти не пострадали. К полудню русский огонь заметно ослаб. Тогда контр-адмиралы сэр Хьюстон, Стюарт и Пельо двинулись вперед со своими 30 мелкими судами и вошли в лиман, ведя все время сильный огонь. В это время береговые укрепления продолжали обстреливаться с моря корабельным флотом, стоявшим на заранее промеренных местах. Русские орудия вскоре были принуждены замолчать. По предложению Лайонса союзники прекратили огонь из гуманных соображений, после чего русские сдались в числе 1400 человек при 80 орудиях. Потери их составляли 45 убитых и 130 раненых. Большинство орудий было подбито. Потери союзников были ничтожны. В Кинбурне французы оставили гарнизон из 2000 человек. Дело у Кинбурна отличается хорошим руководством и энергичным проведением атаки, а заслуживает особый интерес тем, что здесь действовали исключительно пароходы, и впервые с успехом выступили броненосные суда. 25 октября в Кинбурн прибыли еще две английские плавучие батареи, но им уже не пришлось побывать в деле. Этим боем была доказана необходимость перехода от парусных судов к паровым, и от деревянного судостроения к железному и броненосному. Русские снаряды отскакивали от бронированных бортов, не нанося никакого вреда. В одну из плавучих батарей попало таким образом 80 снарядов. /////////// Только достигнутая, благодаря флоту, безопасность тыловых сообщений позволила союзникам довести длительную осаду Севастополя, получившуюся вместо захвата его с хода, до успешного конца. Все попытки России разбивались о господство на море ее противников. Даже на Кавказе русские добились только одного успеха — взятия у турок Карса, после чего они выказали большую склонность к заключению мира. То, чего не мог достичь Наполеон I в сухопутной войне с полумилионным войском, здесь было достигнуто в три раза меньшими силами благодаря содействию флота. И в данном случае это было не только то давление, оказываемое флотом, даже без активных действий, какое он продемонстрировал, например, в той же войне на Балтике, где одно его присутствие приковывало к месту большие массы войск. Характерным для этой войны является то, что главной задачей ее было взятие приморских крепостей, правда, потому, что в них находились сильные неприятельские эскадры. Ни в одной из других морских войн это обстоятельство не выступает так ярко, но и здесь высказалось влияние коалиционного характера этой войны. " И это при том что "ыводы, которые можно сделать, сводятся к следующему: флот союзников был недостаточно силен для большой войны; технически он не бы подготовлен к особой обстановке данной войны. Отсутствовала рациональная и, с военной точки зрения, дальновидная судостроительная политика; общая подготовка была совершенно неудовлетворительна, сведения о театре военных действий и о силах противника весьма недостаточны; офицеры совершенно не умели составлять донесения и доклады; как инструкции центральных учреждений, так и самый метод командования были очень несовершенны. Все недостатки коалиционных морских войн ясно проявились и в данном случае: отсутствие общего начальника вредно отразилось на всем ходе операций с начала до конца, часто постороннее вмешательство ставило под угрозу все дело. Экономия в мирное время всегда приводит к дорогой войне: стоимость сотни винтовых канонерских лодок равнялась стоимости десятка линейных кораблей. На степени энергии в ведении войны крайне тяжело отзывается чрезмерный возраст офицеров вообще и начальников в особенности."
Bastion: В.Лещенко пишет: Штенцель История войн на море. Т.е. Вы полагаете, что плавучие батареи которые "свою роль сыграли --как военную, так и психологическую" и привели к окончанию Крымской войны?
Игорь Бутурлин: Игорь Бутурлин пишет: А почему реформы обязательно должны приводить к чему-то хорошему? Нет, я понимаю, человек сознательно не может стремиться к плохому, во всяком случае, относительно самого себя (оставим в стороне репрессивный характер любой культуры, особенно религиозной), но "errare humanum est" - человеу свойственно ошибаться, как заметил доктор Мортимер.
В.Лещенко: Bastion пишет: Т.е. Вы полагаете, что плавучие батареи которые "свою роль сыграли --как военную, так и психологическую" и привели к окончанию Крымской войны? "Внесли значительный вклад в успешное окончание..." и т.д.
Bastion: В.Лещенко пишет: "Внесли значительный вклад в успешное окончание..." и т.д. Да, понятно... Я понимаю, что отстаивать до конца свою позицию может быть и хорошее качество, но оно переходит в другое... Впрочем... Как историка Вас уже перестали воспринимать...
В.Лещенко: Bastion пишет: Да, понятно... Я понимаю, что отстаивать до конца свою позицию может быть и хорошее качество, но оно переходит в другое... Впрочем... Как историка Вас уже перестали воспринимать... Кто именно?? Некоторые из присутствующих -- возможно. Люди из издательского мира, извините, пока нет. Это раз. Второе -- позиция насчет того, что подавляющее превосходство коалиции на море сыграло важнейшую роль в поражении России в Восточной войне как раз разделяется большинством историков.
Bastion: В.Лещенко пишет: Второе -- позиция насчет того, что подавляющее превосходство коалиции на море сыграло важнейшую роль в поражении России в Восточной войне как раз разделяется большинством историков. И большинство историков разделяют Вашу точку зрения насчет "броненосцев", которые В.Лещенко пишет: "Внесли значительный вклад в успешное окончание..." и т.д.
Bastion: В.Лещенко пишет: Люди из издательского мира, извините, пока нет. Последний козырь? Они историки, извините? Вы еще упомяните Фоменко, Суворова, и т.п., которых "люди из издательского мира" считают историками
Sergey-M: В.Лещенко пишет: Охотно вас разочарую http://militera.lib.ru/h/stenzel/2_14.html вы кажется эти "бронеосцы" приводили как доказательсво первосходства союзников в 1854-м...
В.Лещенко: НеSergey-M пишет: вы кажется эти "бронеосцы" приводили как доказательсво первосходства союзников в 1854-м... Не понял вопроса. Я говорил о превосходсвте в военно-морской сфере --но с денатом в Крым и без броненосцев управились. Кстати -- есть точка зрения иных ура-птариотов что проживи Николай дольше, он чуть ли не выиграл бы эту войну, во всяком случае --свел бы в ничью, не допустив позорного Парижского мира. Вы ее разделяете?
Bastion: В.Лещенко пишет: Я говорил о превосходсвте в военно-морской сфере --но с денатом в Крым и без броненосцев управились. Еще раз: десант в Крым был авантюрой. В.Лещенко пишет: Кстати -- есть точка зрения иных ура-птариотов г-н Лещенко! Я не очень понимаю чего Вы добиваетесь! Свои знания Вы уже показали, теперь переходите к оскорблениям?
Sergey-M: Ð’.Лещенко пишет: но с денатом в Крым и без броненосцев управились. вы именно наличне броносцев указаали чуть ли не как причну успешного десатна союзников в крыму. отрадно что хоть стали что то читать -год появления указан правельно...
39: В.Лещенко пишет: Охотно вас разочарую http://militera.lib.ru/h/stenzel/2_14.html Шаг вперед. Наконец ссылаетесь на серьезный ресурс, а не на желтую прессу. Продолжайте в том же духе, и, возможно, когда-нибудь появятся основания претендовать на профессионализм.
39: В.Лещенко пишет: не может быть авантюрой морская операция Владычицы морей при наличии броненосцев в экспедиции участвовали три новых французских корабля, прибывших в Севастополь вскоре после его падения. Это были винтовые плавучие броненосные батареи, построенные во Франции по личному желанию Наполеона и чертежам капитана Лабрусса. Опять двадцать пять. Каким образом три французских броненосца в конце 1855-го г. доказывают наличие британских броненосцев в 1854-ом г. ?! Впрочем, у вас все "аргументы" такие.
В.Лещенко: Bastion пишет: Еще раз: десант в Крым был авантюрой. В.Лещенко пишет: Как уже стало традицией -- будьте любезны ссылку на исторический труд, желательно академической школы, где бы говорилось об авантюристической политике англо-французов в ходе Восточной войны. Вот насчет неадекватной и авантюристической позиции Николая -- читал. А столь возмутившие вас броненосцы мной упомняуты как пример тотального превосходства коалиции над Россией в морских вооружениях.
Bastion: В.Лещенко пишет: Как уже стало традицией -- будьте любезны ссылку на исторический труд, желательно академической школы, где бы говорилось об авантюристической политике англо-французов в ходе Восточной войны. Г-н Лещенко! Вы так и не научились читать? Даже то, что цитируете? Bastion пишет: Еще раз: десант в Крым был авантюрой. А по поводу академического труда, рекомендую начать с Е.В. Тарле "Крымская война". Относительно всего хода Восточной войны - могу посоветовать работы Богдановича и Зайончковского.